Все будет так, как должно быть, даже если будет иначе...| Совесть собственной персоной)
без картинок пока
И плевать, что он грязный, что в нем полно нерусских, что в нем преступность и пыль.
Это моя Столица. Не Ленинград, не Электросталь - это МОСКВА
и пусть она уже сто, двести лет не такая, как была когда-то. Когда Тушино было даже не окраиной, когда Воробьеву слободу выкупила жена Василия Первого, когда на м. Пл. Ильича стоял верстовой столб - до мосты две версты, когда вместо Бауманки была окраинная немецкая слобода, когда метро еще только строилось, и эпических пересадок на Пушкинской и Арбатской еще не было, а дивный монорельс еще и не снился горожанам, когда...
Впрочем, я заговорилась, и вас ждет длинный пост под катом
Собственно, ехала я за сумкой в магазины фирмы Медведково маме. Мы решили искать в Кузьминках (нам удобнее так ехать) и выбрала я сумку за 750р. черную, без рисунка, из кожзама, модель как тут
сумка с их каталога
а вообще, я ехала покупать ежедневник другу на прошедшее ДР, а также грозилась надыбать бубен.
и где вы думаете, я его нашла? В нотном магазине на Тверской, где моя мама собирает хоровые партитуры. Она и себе купила, и мы еще треугольник взяли. Теперь паренек может исполнять танец сисадмина)
А гулять мы ходили на Воробьевы горы. Честно, для меня было откровением, что эта станция висит над Рекой на мосту) Я знаю, что перегоны Автозаводская- Павелецкая, Волгоградка - Текстильщики проложены над землей, а про Сокольники забыла)
станция чистая, красивая, с видом на Столицу и Лужники)
а потом мы пошли на смотровую площадку. Через Парк. Это восхитительно. Свежий воздух, вековые деревья, утки, дрозды рябинники - тысячи их! Они нагло выпархивали из под ног в поисках червей, повсюду повсюду. И щеглы попадались, и орущие птенцы синиц, выпрашивающие еду...
а теперь зарисовка.
...Я стояла у гранитных поручней, вдыхая аромат озона. Приближалась долгожданная тяжелая гроза. Свинцовые низкие тучи окутали уже всю Столицу, от Ясенева, Филей и Тушина до Измайлово, Люблино и Люберец. Весь город уже был поглощен тьмой - где-то больше, где-то меньше, и спасения ждать было не откуда. Становилось ужасно душно, высокая влажность не давала сырым полам плаща высохнуть, и я наверняка уже испачкала его о придорожную пыль. Слева, где-то над Свиблово сверкнула молния, и казалось, что ее следующий удар поразит Останкинскую телебашню. Но глухой раскат злого грома последовал не сразу, и еще долго пылали зарницы, прежде чем я услышала его. Но он был силен, и я невольно вжалась в теплый камень поручней, отполированных руками тысяч гостей.
Да, Москва была уже не та, что раньше. И люди были другие. прав был мессир, говоря, что квартирный вопрос их только испортил. Жестоко поднялась стоимость квадратного метра жилья, начались эти войны насмерть за квартирку в пределах Садового. Каждым утром с окрестных городов, со всей области на работу спешили люди. А раньше на Прудах и на Арбате было так хорошо и тихо.
Мои размышления прервал новый раскат грома. На этот раз небесное пламя осветило шпиль высотки. Странно, что посланник опаздывал. Я уже стала волноваться. Тяжелые холодные капли дождя уже ложились на вожделевшую его землю, прибивая пыль и грязь. Быстрое приближение накликанной бури сопровождалось штормовым сметающим ветром. Никто из студентов не бежал на трамвай или метро - все остались пережидать ненастье в корпусе.
Вдруг моей руки коснулось чье-то горячее кожистое крыло. "Госпожа, госпожа, вас ждут" - пропищал бесенок. Маленький, огненно-рыжий. "Где именно, ерт тебя подери!" - "Калужская площадь" Я только усмехнулась. Чертенок кувыркался через голову, и его, казалось, ничуть не беспокоила гроза.
А молнии были все ближе. Они не очищали - сжигали дотла. И вот мутная пелена проливного дождя накрыла стеной Новый Арбат и Садовое. Заунывно зашелестели деревья, умоляя погоду о пощаде. Гул нарастал, и земля вот-вот взорвалась бы, но нет, это всего лишь почудилось мне. Я встряхнула головой и отпустила чертенка. Он, словно огневая стрекоза, помчался к универститету. Я подняла голову к чужому мертвому небу, которе раньше было родным, и хоть я и часто бывала в его нижних слоях, не принимало меня более. Уже ледяные капли дождя упали на опаленное адом лицо мое, и я моментально продрогла. Распустив черные крылья и подвязав плащ, я встала на ограду. Вид был прелестен. Вся москва как на ладони. И пусть сокрыта дождем - но вся, у ног моих...
В такт очередному удару молнии я сорвалась вниз, на Воробьевы, и, вынырнув над лесным массивом, помчалась в сторону Шаболовской Башни.
ее еще не скрыло ненастье...
И плевать, что он грязный, что в нем полно нерусских, что в нем преступность и пыль.
Это моя Столица. Не Ленинград, не Электросталь - это МОСКВА
и пусть она уже сто, двести лет не такая, как была когда-то. Когда Тушино было даже не окраиной, когда Воробьеву слободу выкупила жена Василия Первого, когда на м. Пл. Ильича стоял верстовой столб - до мосты две версты, когда вместо Бауманки была окраинная немецкая слобода, когда метро еще только строилось, и эпических пересадок на Пушкинской и Арбатской еще не было, а дивный монорельс еще и не снился горожанам, когда...
Впрочем, я заговорилась, и вас ждет длинный пост под катом
Собственно, ехала я за сумкой в магазины фирмы Медведково маме. Мы решили искать в Кузьминках (нам удобнее так ехать) и выбрала я сумку за 750р. черную, без рисунка, из кожзама, модель как тут
сумка с их каталога
а вообще, я ехала покупать ежедневник другу на прошедшее ДР, а также грозилась надыбать бубен.
и где вы думаете, я его нашла? В нотном магазине на Тверской, где моя мама собирает хоровые партитуры. Она и себе купила, и мы еще треугольник взяли. Теперь паренек может исполнять танец сисадмина)
А гулять мы ходили на Воробьевы горы. Честно, для меня было откровением, что эта станция висит над Рекой на мосту) Я знаю, что перегоны Автозаводская- Павелецкая, Волгоградка - Текстильщики проложены над землей, а про Сокольники забыла)
станция чистая, красивая, с видом на Столицу и Лужники)
а потом мы пошли на смотровую площадку. Через Парк. Это восхитительно. Свежий воздух, вековые деревья, утки, дрозды рябинники - тысячи их! Они нагло выпархивали из под ног в поисках червей, повсюду повсюду. И щеглы попадались, и орущие птенцы синиц, выпрашивающие еду...
а теперь зарисовка.
...Я стояла у гранитных поручней, вдыхая аромат озона. Приближалась долгожданная тяжелая гроза. Свинцовые низкие тучи окутали уже всю Столицу, от Ясенева, Филей и Тушина до Измайлово, Люблино и Люберец. Весь город уже был поглощен тьмой - где-то больше, где-то меньше, и спасения ждать было не откуда. Становилось ужасно душно, высокая влажность не давала сырым полам плаща высохнуть, и я наверняка уже испачкала его о придорожную пыль. Слева, где-то над Свиблово сверкнула молния, и казалось, что ее следующий удар поразит Останкинскую телебашню. Но глухой раскат злого грома последовал не сразу, и еще долго пылали зарницы, прежде чем я услышала его. Но он был силен, и я невольно вжалась в теплый камень поручней, отполированных руками тысяч гостей.
Да, Москва была уже не та, что раньше. И люди были другие. прав был мессир, говоря, что квартирный вопрос их только испортил. Жестоко поднялась стоимость квадратного метра жилья, начались эти войны насмерть за квартирку в пределах Садового. Каждым утром с окрестных городов, со всей области на работу спешили люди. А раньше на Прудах и на Арбате было так хорошо и тихо.
Мои размышления прервал новый раскат грома. На этот раз небесное пламя осветило шпиль высотки. Странно, что посланник опаздывал. Я уже стала волноваться. Тяжелые холодные капли дождя уже ложились на вожделевшую его землю, прибивая пыль и грязь. Быстрое приближение накликанной бури сопровождалось штормовым сметающим ветром. Никто из студентов не бежал на трамвай или метро - все остались пережидать ненастье в корпусе.
Вдруг моей руки коснулось чье-то горячее кожистое крыло. "Госпожа, госпожа, вас ждут" - пропищал бесенок. Маленький, огненно-рыжий. "Где именно, ерт тебя подери!" - "Калужская площадь" Я только усмехнулась. Чертенок кувыркался через голову, и его, казалось, ничуть не беспокоила гроза.
А молнии были все ближе. Они не очищали - сжигали дотла. И вот мутная пелена проливного дождя накрыла стеной Новый Арбат и Садовое. Заунывно зашелестели деревья, умоляя погоду о пощаде. Гул нарастал, и земля вот-вот взорвалась бы, но нет, это всего лишь почудилось мне. Я встряхнула головой и отпустила чертенка. Он, словно огневая стрекоза, помчался к универститету. Я подняла голову к чужому мертвому небу, которе раньше было родным, и хоть я и часто бывала в его нижних слоях, не принимало меня более. Уже ледяные капли дождя упали на опаленное адом лицо мое, и я моментально продрогла. Распустив черные крылья и подвязав плащ, я встала на ограду. Вид был прелестен. Вся москва как на ладони. И пусть сокрыта дождем - но вся, у ног моих...
В такт очередному удару молнии я сорвалась вниз, на Воробьевы, и, вынырнув над лесным массивом, помчалась в сторону Шаболовской Башни.
ее еще не скрыло ненастье...